На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

МОИ ЛЮБИМЫЕ КОТИКИ

727 подписчиков

Кисы и Пушкин


 

Необычный взгляд на творчество солнца русской поэзии

Радуйтесь, кошколюбы и кошководы! Радуйтесь, нежные девоЧки, томные дамы и суровые мужи, объединенные одной любовью -- к когтистым и усатым нашим красавцам и красавицам. В наши стройные рЯды вступает Человек, который длЯ всего земного шарика стал олицетворением русской поэзии. Это сам Александр СергеевиЧ Пушкин!

Дана Витт

Первое знакомство с пушкинским котом ждет нас уже в детсадовские годы:

У лукоморья дуб зеленый;
Златая цепь на дубе том.
И днем и ночью кот ученый
Все ходит по цепи кругом;
Идет направо — песнь заводит,
Налево — сказку говорит...

Так начинается поэма «Руслан и Людмила». И художники рисуют обычно для детей толстенный дуб, обвитый по спирали цепью, а на дубу — большого черного кота-мурлыку. Дети вырастают, помня этот сказочный образ, но с годами он приобретает несколько иное значение. Сообразительная подружка учит подружку-недотепу: еще Пушкин говорил, что кот, когда ходит налево, всегда при этом сказки рассказывает!..

Поэт явно получал огромное удовольствие, наблюдая за котами, кошками и котятами. Один его хвостатый знакомец даже объявился на страницах поэмы «Граф Нулин»:

Так иногда лукавый кот,
Жеманный баловень служанки,
За мышью крадется с лежанки:
Украдкой, медленно идет,
Полузажмурясь подступает,
Свернется в ком, хвостом играет,
Разинет когти хитрых лап
И вдруг бедняжку цап-царап.

А помните «Евгения Онегина»? Помните Татьяну, «русскую душою»? Не могла девушка, воплощающая пушкинский идеал, обойтись без пушистого и мурлыкчивого друга!

Жеманный кот, на печке сидя,
Мурлыча, лапкой рыльце мыл:
То несомненный знак ей был,
Что едут гости.

Чуть ли не все особенности кошачьих повадок нашли отражение в пушкинской поэзии. Угодно ли видеть кошачье высокомерие, которое сродни высокомерию сфинкса?

Уж темна ночь объемлет
Брега спокойных вод;
Мурлыча в келье дремлет
Спесивый старый кот...

Угодно порадоваться, глядя на игривость братцев наших меньших? Так Пушкин в перевод баллады Адама Мицкевича «Будрыс и его сыновья» очень трогательного кошачьего младенца поместил:

Нет на свете царицы,
Краше польской девицы:
Весела, что котенок у печки...

А что касается мистической сущности кошки, ее связи с нечистой силой, так тут впору диссертацию писать. Вспомним еще раз «Руслана и Людмилу». Пушкин следует традиции — всякая уважающая себя колдунья перекидывается кошкой:

К нему волшебница явилась,
Вещая: «Знаешь ли меня?
Ступай за мной; седлай коня!»
И ведьма кошкой обратилась;
Оседлан конь, она пустилась
Тропами мрачными дубрав,
За нею следует Фарлаф.

Ну а если сама не перекидывается, то непременно держит дома кота, как та лихая хозяюшка, кума Марусинька, с которой сошелся отчаянный гусар из пушкинского стихотворения. Помните? Гусар выследил, как кума, отхлебнув из склянки, улетела в трубу, и пускается в опасные эксперименты с колдовской жидкостью:

Гляжу: под лавкой дремлет кот;
И на него я брызнул склянкой.
Как фыркнет он! я: брысь!.. и вот
И он туда же за лоханкой…

Но самое любопытное ждет нас не в стихах Пушкина, а в одном из его писем. Вот что написал он своему брату Льву Сергеевичу Пушкину 27 марта 1825 года из Михайловского:

«Душа моя, что за прелесть — бабушкин кот! Я перечел два раза и одним духом всю повесть, теперь только и брежу Тр. Фал. Мурлыкиным. Выступаю плавно, зажмуря глаза, повертывая голову и выгибая спину — Погорельский ведь Перовский, не правда ли?»

Пушкин, примеряющий кошачью повадку — это что-то новенькое в кошковедении. Попробуем разобраться.

Поэт читал повесть Антония Погорельского «Лафертовская маковница», опубликованную в третьем номере альманаха «Новости литературы» за 1825 год. «Погорельский» — действительно постоянный псевдоним Алексея Алексеевича Перовского (1787 — 1836), приятеля Жуковского и Пушкина. В повести действительно есть фантастический персонаж Мурлыкин, только не «Тр. Фал.», а Аристарх Фалалеевич (теперь понятно, отекуда в кошачьем сословии взялось имя Аристарх?)

Вот эпизоды, которые так обрадовали поэта.

«Старуха начала ходить кругом стола и протяжным напевом произносила непонятные слова; перед нею плавно выступал черный кот с сверкающими глазами и с поднятым вверх хвостом. Маша крепко зажмурилась и трепещущими шагами шла за бабушкой. Трижды три раза старуха обошла вокруг стола, продолжая таинственный напев свой, сопровождаемый мурлыканьем кота. Вдруг она остановилась и замолчала... Маша невольно раскрыла глаза — те же кровавые нитки все еще растягивались по воздуху. Но, бросив нечаянно взгляд на черного кота, она увидела, что на нем зеленый мундирный сюртук; а на месте прежней котовой круглой головки показалось ей человеческое лицо, которое, вытараща глаза, устремляло взоры прямо на нее. Она громко закричала и без чувств упала на землю...»

Возможно, отсюда, от домашнего беса старой ведьмы, что служит ей в кошачьем образе, тянется ниточка к великолепному булгаковскому Бегемоту. Читаем дальше...

«Маша поспешила вниз в том же платье, в котором вошла в свою светлицу. Она отворила дверь и оцепенела!.. На скамье, подле Онуфрича, сидел мужчина небольшого росту, в зеленом мундирном сюртуке; то самое лицо устремило на нее взор, которое некогда видела она у черного кота. Она остановилась в дверях и не могла идти далее.

— Подойди поближе, — сказал Онуфрич, — что с тобою сделалось?

— Батюшка! Это бабушкин черный кот, — отвечала Маша, забывшись и указывая на гостя, который странным образом повертывал головою и умильно на нее поглядывал, почти совсем зажмурив глаза.

— С ума ты сошла! — вскричал Онуфрич с досадою. — Какой кот? Это господин титулярный советник Аристарх Фалелеич Мурлыкин, который делает тебе честь и просит твоей руки.

При сих словах Аристарх Фалелеич встал, плавно выступая, приблизился к ней и хотел поцеловать у нее руку. Маша громко закричала и подалась назад. Онуфрич с сердцем вскочил с скамейки.

— Что это значит? — закричал он. — Экая ты неучтивая, точно деревенская девка!

Однако ж Маша его не слушала.

— Батюшка! — сказала она ему вне себя, — воля ваша! Это бабушкин черный кот! Велите ему скинуть перчатки; вы увидите, что у него есть когти. — С сими словами она вышла из комнаты и убежала в светлицу.

Аристарх Фалелеич тихо что-то ворчал себе под нос. Онуфрич и Ивановна были в крайнем замешательстве, но Мурлыкин подошел к ним, все так же улыбаясь.

— Это ничего, сударь, — сказал он, сильно картавя, — ничего, сударыня, прошу не прогневаться! Завтра я опять приду, завтра дорогая невеста лучше меня примет.

После того он несколько раз им поклонился, с приятностию выгибая круглую свою спину, и вышел вон. Маша смотрела из окна и видела, как Аристарх Фалелеич сошел с лестницы и, тихо передвигая ноги, удалился; но, дошед до конца дома, он вдруг повернул за угол и пустился бежать, как стрела. Большая соседская собака с громким лаем во всю прыть кинулась за ним, однако не могла его догнать».

Неудивительно, что Александру Сергеевичу захотелось после этих строк исполнить кошачью роль, пусть даже в полном одиночестве. Вот что с поэтами делает настоящая любовь! А вы — Анна Керн, Анна Керн...

О прекрасных отношениях между Пушкиным и кошачьим племенем свидетельствует и история из давнего сборника литературных анекдотов. Записана она была примерно в сороковых годах девятнадцатого века.

«Известно, что в давнее время должность обер-прокурора считалась доходною и кто получал эту должность, тот имел всегда в виду поправить свои средства. Вот экспромт на эту тему, сказанный Пушкиным.

Сидит Пушкин у супруги обер-прокурора N. Огромный кот лежит возле него на кушетке. Пушкин его гладит, кот выражает удовольствие мурлыканьем, а хозяйка пристает с просьбой сказать экспромт.

Шаловливый молодой поэт, как бы не слушая хозяйки, обращается к коту:

Кот Васька плут, кот Васька вор,

Ну, словно обер-прокурор».

История обрывается словно на полуслове — но нетрудно представить себе ошарашенный вид хозяйки дома и лукавый взгляд Пушкина. Но вообще-то после таких экспромтов в гостиных у чиновных особ следовало ждать неприятностей...

Самое же забавное, что экспромт не совсем пушкинский. Первая строчка — цитата из басни Крылова «Кот и повар», написанной в 1812 году:

«Ах ты, обжора! ах, злодей! —
Тут Ваську Повар укоряет, —
Не стыдно ль стен тебе, не только что людей?
(А Васька все-таки курчонка убирает.)
Как! Быв честным Котом до этих пор,
Бывало, за пример тебя смиренства кажут, —
А ты... ахти, какой позор!
Теперя все соседи скажут:
«Кот Васька плут! Кот Васька вор!
И Ваську-де, не только что в поварню,
Пускать не надо и на двор,
Как волка жадного в овчарню:
Он порча, он чума, он язва здешних мест!
(А Васька слушает, да ест.)

Обратите внимание, друзья мои кошколюбы, как говорят теперь — почувствуйте разницу! Отношение Пушкина к котам заметно отличается от крыловского. Пушкинский кот почти человек, он то стоит в поэме плечом к плечу с графом Нулиным, то в балладе уподобляется хорошенькой польской панночке, то вообще вровень с обер-прокурором, то человеческим языком исполняет песни и сказки. Крыловский же кот просто ест в углу жареного цыпленка — и ничего более.

И наконец, патетический финал — спасение кошачьей жизни. Вот эпизод из шестой главы «Дубровского», который мы, проходя впопыхах школьный курс литературы, благополучно проворонили.

«Теперь все ладно, — сказал Архип, — каково горит, а? Чай из Покровского славно смотреть». В сию минуту новое явление привлекло его внимание; кошка бегала по кровле пылающего сарая, недоумевая, куда спрыгнуть — со всех сторон окружало ее пламя. Бедное животное жалким мяуканьем призывало на помощь. Мальчишки помирали со смеху, смотря на ее отчаяние.

— Чему смеетесь, бесенята, — сказал им сердито кузнец, — бога вы не боитесь, божия тварь погибает, а вы сдуру радуетесь, — и, поставя лестницу на загоревшуюся кровлю, он полез за кошкою. Она поняла его намерение и с видом торопливой благодарности уцепилась за его рукав. Полуобгорелый кузнец с своей добычей полез вниз».

Когда герой повести рискует жизнью ради спасения кошки — это не просто так. Пушкин мог бестрепетно погубить в огне отрицательных персонажей — но кошку он спас!

Стало быть, и на нашей улице праздник. Первый и главный поэт России присоединяется к нам — и пусть мы не знаем, как звали его любимых пушистиков, пусть история не сохранила их портретов, но нам достались бессмертные пушкинские строчки.

Картина дня

наверх